Предлагаю разработать плагин

Итак, каково же общее число строк стихотворения К. Чуковского "< Муха-Цокотуха >"? Оказывается, ровно 128. И это число нетривиальное, а значит, можно говорить о его неслучайности. 128 – это 2 в 7-ой степени. Если число "2" интерпретировать как двойственность (вспомним такие символы, как Инь и Янь, каббалистический Моген-Давид, масонские Солнце и Луна, языческий Двуликий Янус); и если число "7" интерпретировать как символ полноты нынешнего, временнОго века (в отличие от вечности, означаемой числом "8"), то тогда 2 в 7-ой степени, прочитывается так: "полное, совершенное разделение". То есть распад, смерть."
Мурашки пробежали по телу. Святый Боже, Святый крепкий, во что же вляпалась дура-Настька?!
"< Муха >, а вместе с нею тараканы, черви, сороконожки – животные скверные, нечистые и омерзительные. Комар, Клоп, а вместе с ними и блохи – кровососущие паразиты. Пчела, как единичная особь, а не как улей, – вовсе не источник мёда, а жалящее насекомое. Бабочка, а вместе с ней и прочие мотыльки – садовые вредители. Кузнечик – это саранча. Муравей – здесь, вроде бы, не к чему придраться: 100%-положительное насекомое. Но вот ведь как ведёт себя персонаж, именуемый этим достойным названием: "Муравей, Муравей не жалеет лаптей, с Муравьихою попрыгивает, и букашечкам подмигивает. Вы букашечки, вы милашечки, тара-тара-тара-тара-таракашечки!" Что это, как не образ прелюбодейства?! Итак, вся "семёрка" имеет названия насекомых, враждебных человеку. В то же время Врага представляет Паук – животное, безвредное для человека и даже полезное, так как истребляет всякую нечисть, вроде "положительных" героев Чуковского. Каким бы грозным не был паук, он никогда не нападает первым на человека…"
Нахлынула паника. Будущее родного ребенка увиделось черным и клокочущим, как адова смола. Что делать? И главное – кто виноват?!
"Теперь будем анализировать образы главных героев сказки по отдельности, и начнём с < Мухи >. Её мы интерпретировали, как "жену, сидящую на звере багряном". В 17-ой главе Апокалипсиса она именуется также: "…великая блудница, сидящая на водах многих". Это определение вполне приложимо к < Мухе >: она "сидит на водах многих", то есть – организует чаепитие; она – "мать блудницам и мерзостям земным" (Откр, 17:5); здесь вспомним поведение Муравья в финале сказки."
Пугающий образ гения по имени Саня Паучок стал отчетливо инфернален. Очень захотелось свалить всю вину на тлетворное влияние подлеца-шута и немедленно разорвать дьявольский контракт – но в душе сохранились ростки справедливости. Причуды Насти начались не вчера, а значит, искать козла отпущения – пустая трата времени. Правда, коза?
Текст плясал перед глазами.
"Далее: "А букашки по три чашки, с молоком и крендельком". Эти букашки получили по три кренделя. Вспомним, как выглядит хлебобулочное изделие, называемое крендель. И, расположив их в одну кучку, мы получаем три кренделя, три шестёрки. Шестьсот шестьдесят шесть. Комментарии, как говорится, излишни. Вот такое угощение."
Мать грозно сдвинула брови.
Изыди!
Да, она пойдет на репетицию, даже если угодит прямиком в вертеп разврата. И эротические "козявочки" прикроют грязные лавочки, узнав, что значит материнский гнев!
Вечером Галина Борисовна поставила эксперимент, спросив у мужа перед сном:
– Гарик, с чем у тебя ассоциируются следующие строки: "< Муха > криком кричит, надрывается, а злодей молчит, ухмыляется…"?
– Я тебе всегда говорил, что не стоит подавлять сексуальные фантазии! – ответил Гарик, придвигаясь ближе.
И Шаповал еще раз уверилась в правоте своих подозрений."

© Олди, "Шутиха".

 

По народному обычаю, когда у ребенка выпадал молочный зуб, ему полагалось кинуть его за печку, приговаривая: «Мышка, мышка! На тебе зуб репяной, а мне дай железный!»

Интересно: в этом обряде фигурируют два персонажа знаменитой сказки – и тот, который послужил названием, и тот, который появился последним, но сыграл «решающую роль»!

А Вы не находите, что они чем-то похожи? О.Сулейменов в «Аз и Я» заметил, что «у славянских жрецов письма и языка был значок... репен (репа), хвостатый клубень», и связан он был с солнцем. Так что репка – солнечный (солярный) символ, а мышка, тоже кругленькая, и тоже с хвостиком – совсем наоборот, представитель подземного мира.

И в этом качестве репка может означать сам мир или сложную, важную для жизни задачу. Бабка с дедкой – предки, которые, не в силах решить ее, зовут внучку. Здесь легко угадывается идея связи поколений, не так ли?

Но этого оказывается недостаточно, и на подмогу зовут сначала Жучку, потом Кошку, и, наконец, Мышку. В этой анималистической троице представлена традиция трехзвенного мирозданья.

Верхний мир символизирует собака (или волк), спутник небесных богов. Если в древних мифах (Цербер, Анубис) – это страж загробного мира, то у крестьян на Руси волк до XIX в. почитался как верный пес святого Георгия, насылаемого грешникам в наказание.

А еще у народов мира собака связывалась с природными явлениями (с молнией, дождем), им приписывалась способность видеть духов, предупреждать хозяев об опасности, чувствовать приближение природных катаклизмов, предсказывать эпидемии.

Кошка связана с земным миром, с домом. Во многих мифологических традициях она связывается с луной, плодородием. Но в некоторых культурах является и солярным символом царственности. Е.Блаватская отмечала:

«Египтяне представляли луну как кошку. Луна была созерцательницей в ночных небесах, и кошка была ее эквивалентом на земле; и, таким образом, обыкновенная кошка была принята как выражение, как естественная эмблема и живое воспроизведение луны. Солнце, взиравшее вниз в преисподнюю, во время ночи, могло также называться кошкою, как оно и было, ибо оно тоже видело во тьме».

И неслучайно в «Книге мертвых» бог солнца Ра выступает как «великий кот».

Можно еще добавить, что мужское начало традиционно сопровождалось образом собаки, а женское – кошки: «Мужик да собака на дворе, баба да кошка в избе».

Мышка, как уже говорилось – представитель подземного мира. Поговорка «гора родила мышь» как раз и связана с хтонической ее природой.

В греческих мифах Зевс-громовержец обращает своих детей в мышей, крыс и кротов. Кроме того, в древних мифах мыши падали с неба. Это дало основу для средневекового поверья, что мышь родилась от грома и грозы. (А собака – помните? – связывалась с молнией и дождем).

Итак, в простеньком тексте «Дедка за репку, бабка за дедку…» заключен призыв к союзу поколений с силами мира – небесными, земными и подземными. И тогда можно решить любую, даже кажущуюся невыполнимой, задачу. Короче говоря: сила в единстве!

При желании эта формула обращается в графику креста, священного символа многих народов безотносительно к принятому у них вероисповеданию: горизонталь – поколения (слева – предки, справа – потомки), вертикаль – триединство мира.

 

Кстати очень приятная вещь. С удовольствием прослушал, и даже задумался(что мне в принципе не свойственно)